Для Линту.

Захотелось потренироваться в рисовании кошек. Потом вспомнилось, что по одной из версий Сохет — это оборотная сторона Бастет, а на самом деле это одна богиня. Версии не доверяю, но персонаж нарисовала.

Священная, а я всегда ее Секмет называла. Хотя в разных переводах др.египетского по-разному звучит ее имя. На сколько я помню, она - темная сторона Баст, богиня войны, богиня-карательница. Богиня-львица.
Классный рисунок. (это фотошоп? О_О %) )

Кто-то вспомнил про мою тему?
ФШ родимый, я в другом так и не стала работать. Планшет. Пока еще не забрали
А насчет богини: Сохмет (Секмет, Секхмет, Секмеф даже) - богиня-львица, Пьяная Кровью, это да. По мифу Ра призвал Хатхор (добрую-плодовитую коровку вообще-то) и попросил покорать людишек, бунт устроивших. Корова перевоплотилась в львицу и начала охоту. Опьянев от крови, она устроила такую резню, что Ра приказал собрать побольше пива и насыпать туда красной краски (камень какой-то толченый). Привлеченная этой смесью, Сохмет стала глотать ЭТО, и тогда только оставила людей в покое. В культе есть ритуал подношения богине крашеного пива.

Да-да. Я помню эту легенду. Сама раньше увлекалась Др.египетской мифологией. Люди начали бунт, на сколько я помню, после того, как прознали, что Ра то ли захотел сложить бразды правления, то ли постарел %) В общем, решили, что он не может дать им отпор. Ра созвал богов на совет, и они решили тянуть жребий, кто пойдет людей "успокаивать". Выпало Хатор (вот повезло?). А зная, что она, как богиня любви, не сможет причинить вред людям, Ра превратил ее в Секмет - царицу и грозу пустынь. Ну и потом, как уже было описано))
Интересно нарисовано. Очень красивая богиня ^_^ *тайно завидует имеющим планшет*

Ну боги редко бывают уродливыми
А планшет... ну пока есть А так - и на бумаге вполне рисовать можно, хотя и совсем по-другому все ощущается.

У богини мордашка классная)Только вот смущает красный диск на голове, вроде все прозрачное и легкое а его ты плотным пятном краски закрасила , лучше бы тоже штрихами сделала, а слишком притягиает внимание. Все же именно мордочка в рисунке должна быть первое на что глаз смотрит)а вообще твой стиль на черном фоне светлыми штрихами рисовать порой очень интересн получается))Мя вдохновляюсь

Хм. А ведь точно. Вот что браслет получился слишком ярким пятном - я подумала, а вот про диск как-то забыла... надо будет глянуть на досуге, может подправить рисунок удастся.
Насчет "стиля": хочется научиться еще и фон в нем делать, но как-то не выходит пока...

"для линту" волки оч понравились Разве что глаз у черного яб поткрасил. Да и еще похоже что персонажи не видят друг друга, а может так и задумано. Неясно
Клумба - улыбает, реализовать бы )
У сохет понравились четкие линии, да и вообще цвета. Ну про диск уже сказали, еще усы б пофиксить,а то они больно длинные и мятые ) Хотя я это заметил далеко не с первого взгляда.

Скажите, если я это уже выкладывала. Начальный текст датируется августом 2007 года, но на днях про него вспомнила и сегодня переложила в более поэтическую форму.

Звезда и Ворон

Пала с неба ночного, черневшего,
Порожденная солнцами звёздочка.
Пала с неба, да падала в волнушки,
В волны моря большого, солёного,
Да не сладостно яркой былиночке
По пустыне плыть безутешною –
Полетела сторонкой та звёздочка.
Пролетала по небу былиночка,
Да летела на дебри древесные,
Но не приняли лес да поля её –
Прочь погнали все духи древнейшие.
Пала с неба, падшая звёздочка,
Да упала к ногам человеческим –
В дом упала, да в ноченьку тёмную,
В город яркий, богатый, прославленный.

Превратилась она в красну девицу,
В губы сочные, волосы чёрные,
Во глаза завидущие, томные,
В тело гибкое, ручки белёные.
Увидал эту деву прекрасную
Страж младой, видом крепкий и радостный.
Подошёл он к звезде, да любуется:
- Мила девица, красна кудесница,
Ты на что в этот город явилася,
Моё сердце с ума ты зачем свела?
Рассмеялась она, да и молвит в ответ:
- Поцелуй меня, коли хочется!
А в замен ты стань, добрый молодец,
Домом крепким моим, да пригоженьким!
Удивился тому добрый молодец,
Сердцем зря он судьбе благодарствует:
- Что ж, давай, красота ты небесная –
Буду домом твоим я, усадебкой!

И уводит она добра молодца
На пустую дорогу, на длинную –
Прочь от города ясного, пышного,
В пустошь дикую ставит окольную:
- Оставайся со мной, добрый молодец, -
Говорит с жаром, дико целуется, -
Будешь домом моим ты пригоженьким!

Стали ноги врастать добра молодца
Во сыру землю, в прах непаханый –
Овладел им испуг леденеющий,
Холодеть стало сердце горячее.
Каменеют уста, стекленеют глаза,
Кости стали все в нём деревянными.
Закричать он пытался о помощи,
Но услышал он смех злобной ведьмочки:
- Не вернуться тебе уж на празднество,
Крепким домом стоишь при дороженьке!

Заглянула тут ведьма в усадебку:
Хата крепко стоит, вся пригожая.
Рассмеялася злая хозяюшка,
Смерти молодца радостно хлопает:
- Ах да сила моя, ай да умница!
Посмеюсь как я здесь, ах нарадуюсь! -
Так сказала красивая ведьмочка,
Молвив так – да и спать уложилася,
А проснулася только к полудени.

Как проснулась она по полудени,
Так отправилась тот час до города.
Ни окон не закрыв, ни дверей стальных,
Прогуляться пошла по бульварчикам.
По аллеям и паркам слоняется,
На отцов всё глядит да на мальчиков.
Видит вдруг, словно волка поджарого,
Молодого, совсем ещё юношу:
- Быстро ль бегаешь ты, милый молодец,
Да и крепко ли в сердце вцепляешься?
Смотрит он на неё, удивляется:
Как сладка же она, словно булочка!
Ну а ведьма подходит и щурится:
- Был бы псом ты моим, злым защитником?
Стала б ласковой я, да кормить тебя.

Вслед пошёл жаркой ведьме тот юноша,
И отправился в пустошь к усадебке.
Входит в дом он и видит грабителя:
Словно пёс на него он накинулся.
Горло рвёт, в рыке страшном кровь пенится –
В дом вернуться уж пёс не осмелится!
Треплет ведьма его по головушке:
- Злой ты пёс, ты мне очень понравился!
Уши жмет к голове добрый молодец,
Вместо слов он хвостом уж ругается.
Посадила она пса на цепь у врат,
Да пошла в город снова та ведьмочка.

В этот раз повернулась она к белой площади,
Где флейтист свою песню высвистывал.
Как заметил он деву чудесную,
Так и замер он, будто бы статуя:
- Как зовут тебя, нимфа прелестная?
– Тихо молвит он ведьме коварнейшей.
Та подходит, и словно курлыкает:
- Будешь ты соловьем в моей клеточке?

Завороженный тот, соглашается,
И уходит он в рабство прелестницы.

Под конец того дня в злой усадебке,
Поселилось немало обманутых:
Звери там собрались, звери сильные,
Птицы в клетках сидят – птицы певчие.

***

Поднялась мать-Луна во сиянии,
Поднялась и родила в ночь ворона –
Чёрный он властелин, да сияющий.
Смерть несет – да ведь смерть только добрую.

Подлетел ворон к розе алеющей,
Да просил он цветок тот о помощи:
- Ах, родня ты моя, фея, милая!
Дух ты нежных ночей, муза дивных слов!
Влей в меня, во племянника вольного,
Страсть медовую, горькую, больную.
Чтобы мне ею сладко насытиться,
А врагу моему пересытиться.

Налила ему зелья волшебница,
Зелья сладкого, горького, ясного –
Крови яркой да слёз ниспадающих,
Думы быстрой да дыма душистого.
- Ты лети во ночи, мой племянничек,
Отплати-ка добром ты недоброму!
Выпил зелья и в небо поднял крыло –
Ворон синий и чёрный и глянцевый.
Полетел он от ночи безвыходной,
Разузнал у ветров неусыпных всё.

Рассказали ему ветры буйные,
Рассказали всё бризы приятные:
Что пришла в город ведьма нездешняя,
Что творит она только большое зло.

Прилетел ворон в город, да к пустоши,
Да в усадебке хитро он прячется.
Видит ведьму, людей зачарованных,
Да страданье играть принимается:
Он влетел с силой в кустик сиреневый,
Да намеренно там поломал крыло:
- Ах прими ты меня, дева милая,
Ворон я – ведь я брат неприкаянный!

Увидала то зрелище ведьмочка,
Испугалась и крепко задумалась:
Ворон ведь колдуном обращается,
Вдруг и правда то брат её брошенный?
Подняла она птицу вечернюю,
В доме лечит она ему перышки:
- Как вы, братец мой, здесь очутилися?
Да так страшно ко мне-то вломилися!

Ворон тут обернулся мужчиною –
Чернооким, сильнейшим из воинов.
Стан его был прямой, словно кедровый,
А слова коротки, словно молнии:
- Я люблю вас, - он только откликнулся,
И схватил он испужую ведьмочку:
- Я не брат, я солгал, - признается он:
- И к тебе я пришёл с кровяным вином.
Крепко держит её, он склоняется
К алым губкам, и лишь усмехается.

Пёс от цепи своей избавляется.
Видит дом, и соловушка слушает:
Ночь идёт, звери сильные сходятся
Ко дверям спальни ведьмы изловленной:
Ворон тот, розы кровью алеющей
Кружит голову деве колдованной…

Власть его всё растет, звери скалятся,
И заря к ним уже приближается.
Станет вдруг колдуну тяжко на сердце –
Он сожмет свои руки холодные,
Да обнимет он стан каменеющий –
Вороном отнесет злую звёздочку,
Вороном заберет в даль да ноченьку…

А на пустоши той, у дороженьки,
Остаются ожившие молодцы.

Однакож! Откуда вдохновление черпала?

Это было 1,5 года назад, я че помню?

Чет забросила форум, но заброшу, что нового было...

Пещера


Коридоры подземных пещер, ребристые и блестящие в свете факелов, казались нескончаемыми. Далеко позади остался лабиринт, отделяющий потайной туннель от входа в подземелье.… Остались позади оба громадных грота, соединенных длинной каменной кишкой, наполненной гнилой водой, смутно вспоминался непролазный бурелом и легкая дорога по лесу. Едва вспоминались ночевки в деревушках, сжатых деревьями, глядящими в небо с высоко задранной головой. И как мечта или сон, как нечто из прошлой жизни или иного мира вспоминался город. Большой, людный, пышный…
Неровный стук сапог, медленно ползущие назад ребра тоннеля, коптящее пламя и невыносимо тяжелый рюкзак заполнили весь существующий мир. Шутки и анекдоты давно заглохли, застряли в глотке пещеры и никак не хотели отзываться эхом, вызывая друзей на новые разговоры. Хоть бы кто-нибудь споткнулся. Хоть что-то новое!.. но нет, все трое продолжали неравномерно и не в ногу, топать по каменному коридору. Зачем они сюда отправились? И вообще, существуют ли все эти монстры, на охоту за которыми их отправил патриарх?! Может, он просто спятил уже в своей хвалёной библиотеке?..
- Дьявол! – шедший впереди вышел в какую-то тьму, которую факелы не могли рассеять, - А мы всё же дошли до пещеры!
- Значит, - радостно подскочил к нему другой, - значит демоны существуют!
Первый, матерый воин в блестящих доспехах и растрепанной рубашке, усмехнулся молодому охотнику:
- Я тоже начал опасаться, что патриарх нас послал сказки искать.
- Не знаю, - их догнала девушка, третья из посланных, - Я бы меч приготовила, но не рассчитывала бы так просто всех обнаружить…
Воин пожал плечами и пошёл вперёд, а охотник, за неимением меча, натянул лук. Но он не понадобился: воин сделал только несколько шагов.
- Дьявол. Тупик.
Девушка пошла вдоль стены и осветила своим факелом небольшую, и абсолютно замкнутую пещерку.
- И?.. – охотник обвёл друзей взглядом.
- Никого нет, - зачем-то сказала девушка. Действительно, пещера была пуста, света еще двух факелов хватило, чтобы осветить её всю. На некоторое время повисло молчание.
Воин как-то странно рассмеялся.
- А давайте устроим самую идиотскую дуэль в истории неразумных наций?!
- Чего?.. – девушка и охотник отозвались хором.
- Дуэль! Что может быть более дебильным, чем дуэль между тремя друзьями, вооруженными один двуручным мечом, другой луком, а третья – кинжалом?!
- То, что мы за этим припёрлись в какую-то мифическую пещеру, охотиться на сказочных животных, – кивнула девушка. – Но зачем нам драться, я всё равно не понимаю.
- Я тоже… - отозвался охотник, - Сделаем привал и повернём назад.
- А ты, - воин перекинул меч из одной руки в другую и обратно, - Ты с каких пор принял на себя командование, а?
- Я не принимал командование, - попытался возразить охотник, пятясь к девушке от надвигающегося на него воина, - Мне просто кажется разумным…
Он почувствовал щекотно-гадкое острие кинжала у основания черепа.
- И не жмись ко мне, - голос девушки изменился, и охотник почувствовал себя жертвой. Он подпрыгнул и развернулся к спутнице.
- Да вы оба с ума сошли, что ли?!
- Отнюдь нет, - донеслось у него из-за спины, и громадный меч немедленно оказался у горла молодого человека.
- Не-а! – игриво улыбнулась девушка, сделала рывок в сторону и оцарапала кинжалом руку воина, в которой тот держал меч. Она тут же отпрыгнула к стене, а воин отступил от охотника.
- Ах так?! – засмеялся он и замахнулся на неё, но тут же получил стрелой по шлему. – Черт, громко же! – крикнул он, и посмотрел на охотника – лучник почему-то бежал к нему. Оказалось, что девушка успела пощекотать ему щиколотки и укатиться в тень, потушив при этом один факел. Пока воин соображал это, охотник оказался у него за спиной и вручную уколол стрелой в место для наказания детей ремнём. К молодому человеку он обернулся с полным удивленного мата лицом и стукнул его в нагрудник рукоятью меча. «М’ау» - вякнул охотник и по инерции попятился. В этот момент кто-то снова кольнул воина в место помягче и прошмыгнул за спину охотнику. Но тот успел развернуться и поймать удар луком – благо, что железным, и отскочить в тень, потушив ещё один факел. Пока воин ловил и отшлёпывал кинжальщицу, лучник парой точных выстрелов опрокинул ещё два факела, оставив только одно освещённое пятно. Девушка, возмущенно вопя что-то нечленораздельное, наконец вырвалась из мощных рук воина и скрылась в тени. Оставшийся на свету, лидер группы махнул рукой и спокойно выпрямился.
- Твою кошку, и на кой ритуал тебе это нужно было?!
Лучник осторожно показался в пятне света. Воин продолжил его отчитывать:
- И как мы по-твоему дальше драться должны были? Два укрытия – это не создание тесной арены! Зажигай сам теперь факелы, умник!
- Народ… - из темноты медленно пятилась девушка, - там что-то есть…
Все замолчали, прислушиваясь. В темноте что-то шуршало. Потом чавкнуло, но уже в совершенно другом месте, и низкочастотно зевнуло. Друзья встали спина к спине, готовясь отразить атаку – как на зло, факел остался центральный, и ни одна стена не освещалась его слабым огнём. Лучник натянул тетиву, воин перепроверил броню, а девушка достала когтистый кастет для второй руки и высвободила ножи-когти на носах сапог.
- Обычная стратегия, - негромко и как можно спокойнее сказал воин, - я танкую, вы убиваете… Три, два, один, - он рванул в темноту, в два шага развернулся в ней и выскочил на свет, неся на спине небольшую серую тварь вроде рыси, но с кожистыми крыльями. Девушка проскочила воину за спину и отрубила животному одно крыло. Оно заверещало, подпрыгнуло и перевернулось в воздухе. Только успев криво приземлиться на раненый бок, оно замолкло под тяжёлым мечом.
- Ко…шак ты глупый! – девушка стала озираться в поисках охотника. Обнаружив пропажу, воин заорал на всё подземелье:
- Лукарь, ты где?! – он снял с факела «ногу» и стал махать им во все стороны, пытаясь осветить друга или других тварей, но ничего не мог разобрать среди смешенных пятен света и тени.
- Да тут я, коридор нашёл! – донеслось немного издали, и через пару секунд охотник появился в одном из чёрных пятен. Стукнуло огниво и рядом с воином зажегся ещё один факел, подобранный девушкой. Чёрные пятна не исчезли, а только немного провалились в стены пещеры. Каждый выругался – вслух или мысленно: тупик превратился в развилку, и друзья теперь стояли на перепутье нескольких тоннелей, очевидно, только в начале разделённых тонкими стенками. Воин осветил единственный широкий пролёт.
- Готов поспорить, что мы пришли оттуда.
- Откуда?.. – спросил охотник, уже догадавшись до ответа.
- Где сейчас стенка, раньше был единственный тоннель.
Девушка отдала свой факел лучнику и постучала стене кастетом: звук был звонкий.
- А ну разойдись! Охотник, смотри за тылом! – рявкнул воин и налетел на стену тяжёлым наплечником, и разбил облицовку из ребристого песчаника. Под мягким камнем оказалась гладкая блестящая плита, в свете факела казавшаяся грязно-коричневой.
- Котёнок… - воин медленно обернулся к девушке, - Какого цвета эта штука, как ты думаешь?..
- Адамантий, зелёного, - ошарашено ответила она в обратном порядке.
- Там что-то есть! – сказал лучник, и контактники резко развернулись спинами к плите из мифического металла-камня. Воин положил факел на землю и пнул его в ту сторону, где должен был лежать трупик безобразного подобия грифона. Деревяшка медленно покатилась по ровному зеленоватому полу и зацепилась за какую-то веточку, как сначала показалось девушке. От животного остался только скелетик отрубленного крыла. Пол в этом месте был перепачкан.
- Хм, - подал голос воин, - оно ещё и голодное. Это замечательно!
- Может перестанешь?! – дал петуха лучник, - Ты может и любишь рисковать своей жизнью, а меня не радует, что меня могут тут сожрать!
Воин усмехнулся.
- Это замечательно, что они голодные. Это значит, что им нужно есть, как и любому животному, и едят они не алмазы, живое золото или души, а мясо других животных.
- Думаешь, - догадалась девушка, - они не такие волшебные, какими их рисуют мифы?
- Мифы их вообще не рисуют, - воин повернул к ней голову, не сводя глаз со светового пятна, - Ты когда-нибудь слышала о такой твари? Которую мы убили.
Друзья согласились, что животное было вполне животным, и ни на какой миф не походило. Из этого следовало, что любую из подобных тварей можно было убить. И, в конце концов, ради этой охоты их и посылали сюда! Пусть перед ними и были не демоны, но зато животные, с которых наверняка этих демонов рисовали!
О появлении адамантия и перемене тоннелей никто не заикнулся.
Последний факел оставили у лучника, малополезного а таком бою, и напарники повторили приём: воин нырнул в темноту, девушка забежала за спину и обезвредила животное, после чего воин добил его тяжелым ударом. На этот раз это была ужасно тощая, бледная и, похоже, слепая собака с громадными зубами и почти что без губ. Присмотревшись к телу, друзья поняли, что перед ними ящер с очень тонкой и почти что прозрачной чешуей, только по форме тела напоминающий собаку. Факел взяла девушка, лучник выступил чуть вперёд, и воин вышвырнул тело хищника во второе световое пятно.
Сначала все было тихо, но потихоньку, осторожно, из темноты что-то зашуршало к падали. Сначала на свету появилась пара тонких палочек, торчащих из темноты, а потом потихоньку, короткими рывками, порой отступая обратно в тень, выбрался паук размером с кота. Вздрогнула стрела, и паук, жалобно скрипнув, упал рядом с трупом. Набросившись на охотника, контактники наперебой стали объяснять, что разведчиков не убивают, как что-то подкосило воина. Он коротко вскрикнул, повалившись на пол, и друзья с ужасом увидели, что паук вертится около них, пусть даже и пронзенный насквозь. Воин не чувствовал ног. Девушка поймала насекомое за стрелу и отрезало ему голову. Брезгливо вытерев кинжал о попу паука и, передергивая плечами, она пнула тушку и голову обратно к «собаке»… или тому, что было этим существом раньше. Пока они ругались и линчевали насекомое, кто-то обглодал животное до розовых костей. Становилось не по себе, и всё интереснее. Друзья выждали какое-то время, но есть паука никто так и не пришёл.

К *** (снова про любовь)

Ты, может быть, певцов не уважаешь,
Но дай поговорить немного мне.
Ты разум, силу почитаешь,
А я брожу весь день во сне...

Но ночью, ночью мы едины
Под покровительной Луной -
Одним и тем же мы томимы,
Горим мы страстью век одной.

Приди ко мне, мой милый зверик,
Забудь о мире суеты.
Он нас людскою меркой мерит,
А здесь остались - я и ты.

Зайди ко мне. Пусть гаснет вечер
И город опускается пусть в мёртвые огни.
Входи - и мы зажжем все свечи,
Чтоб мы горели не одни.

На нашем мягком одеяле
Пушистые подушки прижились.
Их прочь! И ты в моём романе
С изменницей вовеки не водись!

Я буду вечно пред тобою,
Покуда будешь ты со мной.
Я малый мир в мирах устрою,
И дом укрою тишиной.

Забудь о мире и стремленьях,
Когда почуешь у меня.
Я растворюсь в твоих томленьях,
И буду жить, тебя любя.